Дом, который построил СМУ
Сижу в летнем кафе, пью пиво, наблюдаю за окружающими. Есть у меня такая игра: угадывать или, скорее, фантазировать, что за люди идут по улице, куда и зачем.
По-диагонали через дорогу мне виден старый кирпичный дом. Над входом в стене декоративными кирпичиками выложена надпись «1968 г. СМУ-5». Возле дома крутится подозрительный мужик. Его слегка пошатывает. Небритые щеки, грязные волосы, мятая одежда. Типичный наркоша. Он осматривается вокруг.
Пытаюсь взглянуть на мир его глазами и вижу следующее. Дом расположен очень удобно. Вокруг деревья и высокие кусты, фонарей поблизости нет, а лампочка в подъезде давно выкручена. Перед домом высокая ограда с калиткой. Идеальное место чтоб уколоться и забыться.
Понятно.
Сегодня вечером компания наркоманов будет курить траву
в подъезде дома, который построил СМУ.
Наркоман некоторое время топчется возле дома и, наконец, уходит. Теперь на улице появляется милиционер. Идет не торопясь, по-хозяйски осматривает окрестности. Это участковый делает обход территории. Возле дома участковый останавливается. Оглядывается по сторонам, задумчиво глядит в спину удаляющемуся наркоману. Достает блокнот, что-то записывает и быстрыми шагами уходит.
Понятно.
Сегодня вечером будет облава
на десять больных и дурных наркоманов,
которые тихо курили траву
в доме, который построил СМУ.
Следующий персонаж выходит из того самого дома. Этот человек умудрился, как и дом в котором он живет, сохранить свой облик неизменным с конца семидесятых. На нем серый мешковатый плащ производства фабрики «Красная Заря», на голове старая шляпа, в руке дерматиновый портфель. Когда-то он работал бухгалтером в том самом СМУ-5, и с тех пор не может забыть те замечательные дни. Типичный неудачник, на которого валятся все шишки.
Гражданин в шляпе останавливается у выхода и оглядывается по сторонам. Ничего не увидев, он тяжело вздыхает, обреченно машет рукой и бредет дальше.
Понятно.
Сегодня вечером гражданину в плаще
случайно дубинкой дадут по башке
во время большой милицейской облавы
на десять больных и дурных наркоманов,
которые тихо курили траву
в доме, который построил СМУ.
По улице едет машина скорой помощи. Водитель в машине один и едет не торопясь — то ли отправился пообедать, то ли уже возвращается. Шофер останавливается напротив дома, минуты две стоит с работающим мотором, потом уезжает.
Понятно.
Сегодня вечером здесь будет стоять машина,
в которой будут лечить гражданина
в старенькой шляпе и сером плаще,
который в толпе получил по башке
во время большой милицейской облавы
на десять больных и дурных наркоманов,
которые тихо курили траву
в доме, который построил СМУ
Подзываю официанта. Он приносит графинчик с водкой и маслины. Мозг требует питания. Выпиваю стопку, запиваю пивом, закусываю маслинкой. Фантазия, почувствовав слабину, отпускает тормоза.
Продолжаю наблюдать. По улице идет плотный мужчина в форме. Пытаюсь сообразить: это не военный и не милиционер. Ага, конечно, — пожарный. Я уже не удивляюсь тому, что пожарный останавливается возле дома и проделывает все положенное: оглядывается по сторонам, вздыхает и отправляется дальше.
А распоясавшаяся фантазия уже подсказывает.
Сегодня вечером в суматохе возникнет пожар,
с которым не справится пожарных бригада,
которой мешает у дома ограда,
возле которой стоит машина,
в которой лечат того гражданина,
в старенькой шляпе и сером плаще,
который в толпе получил по башке
во время большой милицейской облавы
на десять больных и дурных наркоманов,
которые тихо курили траву
в доме, который построил СМУ.
Откидываюсь на спинку легкого креслица и закуриваю. История складывается захватывающая. Теперь нужен завершающий штрих.
И вот на улице появляется какой-то северный человек: то ли эвенк, то ли ненец. А может — чукча. На нем расшитая хламида, под мышкой шаманский бубен. Закрываю глаза и трясу головой. Нет, это не наваждение — шаман стоит посреди улицы и разглядывает дом. Потом долго бродит по окрестностям, заглядывает в кусты, в подъезды домов напротив.
Перестаю за ним следить, он мне надоел. Выпиваю еще стопку водки и погружаюсь в раздумье.
Понятно. a;
Сегодня вечером ненецкий шаман
будет плясать на пепле пожара,
который не тушит пожарных бригада,
которой мешает у дома ограда,
возле которой стоит машина,
в которой лечат того гражданина,
в старенькой шляпе и сером плаще,
который в толпе получил по башке
во время большой милицейской облавы
на десять больных и дурных наркоманов,
которые тихо курили траву в доме, который построил СМУ.
Все, пора закругляться, иначе я доиграюсь до второго всемирного потопа и третьей мировой войны. Допиваю пиво, рассчитываюсь с официантом и иду по улице. Проходя мимо злополучного дома останавливаюсь. На стене у входа, скрытое от кафе кустами и кроной деревьев, висит объявление. Большая фотография симпатичной собаки и ниже текст: «Пропала собака ризеншнауцер, кличка Кузя. Нашедшему вознаграждение 100 долларов». Теперь понятно, почему прохожие здесь останавливаются. Тихо смеюсь над своей придуманной историей. Тоже мне — великий писатель.
Спохватываюсь, что стою перед домом как столб. Чтобы скрыть неловкость, делаю вид, что остановился специально. Глядясь в отражение в окне первого этажа, достаю расческу и тщательно причесываюсь. Потихоньку оглядываюсь на посетителей кафе и понимаю, что они видят следующую картину.
Вот человек с модной прической,
Который стоит и держит расческу
Там, где главный шаман Нарьян-Мара
Будет плясать на пепле пожара,
Который не тушит пожарных бригада,
Которой мешает у дома ограда,
Возле которой стоит машина,
В которой лечат того гражданина,
В старенькой шляпе и сером плаще,
Который в толпе получил по башке
Во время большой милицейской облавы
На десять больных и дурных наркоманов,
Которые тихо курили траву
В доме, который построил СМУ.
Евгений Якубович
июль 2011
Израиль