Театр гномов — глава 2
Евгений Якубович, Сергей Удалин
(главы из незаконченного романа)
← пред. | оглавление | след →
На руднике
Ковер-самолет в клубах дыма медленно плыл над горами. Он с трудом шел на такой высоте, и обходил стороной особо высокие пики, даже не пытаясь перелететь через них.
Всю площадь ковра, за исключением небольшого пятачка на носу, занимали тюки и коробки с яркими наклейками. Тюки громоздились друг на друга и грозили вывалиться наружу. Среди этого хаоса деловито суетился слуга-ифрит, что-то передвигая и привязывая заново. Пот градом катился с его лысой головы на длинную бороду.
На носу летательного аппарата, как обычно, восседал толстяк Махмуддинн. Он усиленно пыхтел кальяном. Опытный Коля занял место чуть поодаль, с наветренной стороны. Рядом с ним, полулежа на подушках, дремала Лаванда.
Ковер сделал крутой вираж. Ифрит с причитаниями бросился удерживать багаж. Обогнув вертикальную стену, ковер вышел на посадочную глиссаду над небольшим ущельем. Коля с любопытством разглядывал открывшийся внизу вид.
Пейзаж не поражал красотами. Огромная горизонтальная штольня вгрызалась в основание горы. Из штольни выходила узкоколейка. По ней вереницей двигались вагонетки, которые толкали гномы в оранжевых жилетах. На небольшом расстоянии от штольни громоздились отвалы. Со временем они грозили занять большую часть ущелья.
Вся растительность в ущелье была вырублена, за исключением небольшой рощи в дальнем конце. Там работала команда гномов. На Колиных глазах очередное спиленное дерево с грохотом упало прямо рядом с едва успевшими отскочить лесорубами.
Трава по всему ущелью была вытоптана, кусты вырублены. Штабелями лежали свежеоструганные крепежные балки, железные трубы и фрагменты бетонной облицовки туннеля. Индустриальный пейзаж стремительно побеждал древнюю пасторальную красоту ущелья.
Махмудджинн выпустил облако особо вонючего дыма и ковер приземлился на краю лагеря. В куче барахла что-то громко звякнуло. Ифрит, которого при посадке прищемило одним их ящиков, жалобно заскулил. Махмуддинн выпустил изо рта мундштук и рявкнул на него. Тот заткнулся. Лаванда открыла глаза и потянулась. Коля с облегчением поднялся на ноги и принялся массировать поясницу. Посадка состоялась.
Их уже ждали. К ковру подошел коренастый широкоплечий гном с грубым обветренным лицом. Одет он был в промасленный комбинезон, но золотая, блестевшая в лучах солнца каска, выдавала его руководящую должность Главного Мастера стройки.
Махмуддин задал довольно странный вопрос:
– Мы здесь?
Гном осмотрел прибывших и ровным голосом констатировал:
– Прилетели.
Далее диалог развивался так же странно и лаконично. Джин спрашивал, гном отвечал. Длилось это минут пять, примерно таким образом:
– Происшествия?
– Без!
– Личный состав?
– Присутствует.
– Крепи в штольнях?
– Держат.
– Вагонетки?
– Катятся.
– План?
– Перевыполняем.
Наконец странный разговор закончился. Коля с недоумением взглянул на джинна. Тот шепнул:
– Не удивляйся, Коля. Это древняя форма официального приветствия. Дальше он будет разговаривать совершенно нормально.
Покончив с приветствиями, Махмуддин отправился руководить разгрузкой ковра и подготовкой к вечернему концерту, предоставив гному развлекать артистов до начала представления.
Главный Мастер предложил экскурсию по стройке. Коля уже знал, что в шахты гномы посторонних не пускают, поэтому не удивился, когда Главный Мастер отвел их в дальний конец ущелья, где еще сохранились остатки леса.
Здесь ударными темпами шел лесоповал. Лесорубы освобождали место для строительства. Колино внимание привлек странный агрегат, который устанавливали на большом дереве. Три гнома смонтировали вокруг ствола круговую раму. Сверху на нее установили сиденье на колесиках, которые вошли в направляющие пазы на раме.
В сиденье уселся один из гномов и пристегнулся ремнями. Двое оставшихся отошли поодаль и принялись качать ворот, наподобие тех, какими оборудуют ручные железнодорожные дрезины. Ворот привел в движение кресло с гномом, которое принялось стремительно вращаться вокруг дерева.
В руках у гнома появился предмет, больше всего напоминающий увеличенный во много раз зубец пилы или зуб бобра. Гном с силой приставил резец к стволу. Из под резца брызнула свежая древесная стружка. По мере того как гном все вращался и вращался, вокруг дерева, в стволе стал появляться разрез, который углублялся и расширялся на глазах. Через пару минут гном, ювелирно орудуя своим инструментом, срезал ствол подчистую. С тяжелым вздохом, огромный старый игль рухнул на землю. Гномы отстегнули дровосека, вынули его из рамы и положили на землю.
– Что это было? – спросил ошарашенный Коля.
– Они спилили дерево, если вы об этом.
– Да, я об этом. Просто мне показалось очень странным, как они это делали.
– Ну что тут странного. Технология опробована веками. Первоначально мы использовали ее для обработки каменных глыб. Мы все-таки выросли и эволюционировали в пещерах, вы знаете. Но со временем мы приспособили ее для обработки металлов и также режем деревья.
Коля кивнул, ожидая дальнейших объяснений.
– Ну вот. Первоначально технология была примитивной: гном с резцом в руках просто быстро бегал вокруг камня, придавая ему округлую форму. Но уже тогда встречались истинные мастера. Когда будете в столице, непременно обратите внимание на колонны здания музея древней техники. Настоящая ручная работа знаменитого мастера де Винчли. Позже был изобретен этот станок. Правда, качество уже не то. Не выдерживает сравнения с работами старых мастеров. Но, что поделаешь, издержки прогресса: производительность превыше всего. Коля озадаченно потер лоб.
– Скажите, а не будет ли проще, чтобы лесоруб оставался на месте, и работал не одним резцом, а пилой?
– Пила? Это что-то новое. Расскажите, пожалуйста, подробнее.
В глазах Мастера загорелся нездоровый огонек, в руках появились блокнот и ручка. Коля, благоразумно не упоминая о лазерных методах распилки деревьев, рассказал все, что помнил о традиционных методах. То есть, о топоре и пиле.
По мере того, как он рассказывал, интерес гнома падал. В конце концов, тот с досадой перечеркнул все записанное и захлопнул блокнот.
– Ваши методы имеют существенный недостаток. Лесоруб с пилой не видит, что происходит на противоположной стороне ствола. А при нашем методе мастер постоянно видит перед собой всю обрабатываемую поверхность. Согласитесь, это очень важно.
– А голова у него не кружится?
Кулон переводчик слабо пискнул, не справившись с несуществующим понятием.
– Простите? – переспросил гном.
– Ну, тот рабочий, который сидел в кресле. Он хорошо себя чувствует?
– А что ему сделается, – хмыкнул гном. – Работа не пыльная. Сиди в кресле, да води резаком. Правда, требует определенной квалификации.
– Но его же вынули из кресла и положили на землю. Ему наверное плохо.
– Да нормально, ему. Просто правила безопасности. Пусть полежит, остынет. Понимаете, они сильно разогреваются во время вращения.
Коля обернулся. И в самом деле. От лежавшего на земле гнома валил пар. Подручные обливали его водой из большой кадки. Вода шипела и испарялась.
– И он сможет работать дальше? – поинтересовался Коля.
– Разумеется. Вот, смотрите, они уже приступили к следующему дереву.
И правда. Остывший гном присоединился к остальным, и они втроем устанавливали раму на соседнем дереве.
– Все, – неожиданно заявила Лаванда. – Мне здесь надоело. Я хочу познакомиться с девушками.
– С девушками? – Мастер оглянулся по сторонам. – Да вот, пожалуйста!
Мастер указал на небольшую группу здоровяков в облупленных касках и оранжевых жилетах, надетых поверх брезентовых комбинезонов. Гномы сидели кружком на корточках и курили самокрутки. Периодически то один, то другой сплевывал в середину круга. Ветер доносил знакомый удушливый запах местного табака.
– Это девушки? – спросила Лаванда.
– Да, и к тому же совсем молоденькие. У нас, знаете ли, ударная молодежная стройка. Вот девушки и едут сюда подзаработать, да жизнь узнать получше. Ну, вы меня понимаете, – гном отчего-то подмигнул Лаванде. – Здесь много молодых парней. Опять же эльфийское зелье для самокруток в свободной продаже.
(ПРИМЕЧАНИЕ. Каждый гном от рождения уверен в том, что он самый умный, самый красивый, самый сильный и самый умелый. Их не мучают сомнения, юношеские прыщи и комплексы неполноценности. Период половой зрелости у гномов наступает значительно раньше зрелости гражданской. Поэтому для молодых гномов организованы специальные молодежные стройки, где они могут реализовать свои гормональные потребности, не прерывая общественно полезного труда).
Лаванда присмотрелась. Гномы в оранжевых жилетах действительно отличались от тех, которые пилили деревья. Они были выше, шире в плечах и вообще более крепко сложены.
Мимо Коли с Лавандой прошли двое девиц в жилетах и касках. На плечах они несли железные ломы. Проходя мимо, одна из них бросила на Колю оценивающе-плотоядный взгляд. Коля инстинктивно расправил плечи. Лаванда ойкнула и взяла Колю за руку.
Гномиха перевела взгляд на Лаванду и снисходительно усмехнулась. В это время ее спутница сняла с плеча лом, размахнулась, и со всей дури саданула товарку по каске. Раздался гулкий удар. Коля зажмурился. Лаванда ойкнула снова, и еще сильнее сжала Колину руку.
– Ты че? – возмутилась ударенная. От удара ломом она пострадала лишь морально.
– А ниче! Не фиг на них пялиться. Они артисты, поняла? Не чета нашим работягам.
– Ну и че? А мне он понравился.
– Топай, топай!
Препираясь таким образом, девицы подошли к сидящей на корточках компании. Коля уже открыл глаза и даже освободился от намертво вцепившейся в него Лаванды. Он с интересом наблюдал за развитием событий.
Компания расширила круг. Новоприбывшие уселись на корточки, достали ярко расшитые кисеты и принялись скручивать самокрутки. Закурив, они о чем-то быстро заговорили. Остальные присоединились. В общем шуме до Коли долетали лишь отдельные фразы.
– Он такой симпатяга.
– Уж больно хлипкий, не задавить бы.
– Ой, девоньки, а я слышала, что у артистов там все совсем по-другому устроено.
– Да не гони. Все они одинаковые.
– А вот и нет. Дениза недавно была в столице, так вот она рассказывала…
Рассказчица понизила голос. Девушки наклонили к ней головы. Периодически то одна, то другая поднимали голову и бросали заинтересованный взгляд на Колю.
– Ой, я совсем забыла! – громко объявила Лаванда. – Коля, нам пора репетировать!
С этими словами она опять схватила Колю за руку, и потащила его обратно, к месту посадки, где гномы под руководством Махмуддина заканчивали возведение сцены.
Проходя мимо входа в шахту, откуда две девушки вывозили тяжеленную, груженую пустой породой вагонетку, Коля остановился.
– Послушайте, – обратился он к своему гиду. – Зачем вы позволяете молодым девушкам таскать тяжелые вагонетки? Ведь есть роботы, есть вигрин в конце концов.
– А, – махнул рукой Мастер. – Старая история. Одно время и в самом деле пытались заменить женщин в шахтах роботами. Но профсоюз воспротивился. Заявили, что это нарушение права женщин на труд.
– Да это же просто безобразие! – воскликнула Лаванда.
– Конечно, безобразие, – поддержал ее гном. – У роботов производительность труда гораздо выше.
Считая вопрос исчерпанным, гном отправился дальше. Коле с Лавандой не осталось ничего другого, как последовать за ним.
Нагнали его не сразу. Гном ждал их возле столовой. Заведение общепита располагалось на свежем воздухе, под брезентовым навесом. На утоптанной земле стояло несколько низких, грубо сколоченных столов. По обеим сторонам от столов лежали бревна, обтесанные под скамьи.
Рядом, под отдельным навесом стоял большой котел с варевом. Возле котла хлопотал робот в белом поварском колпаке и поварешкой в руке. Еще двое подносили дрова и поддерживали огонь под котлом. Робот-повар зачерпнул полную ложку варева, поднял к лицу и внимательно рассмотрел. Внутри у него что-то зажужжало, и из груди открылась дверца. Робот аккуратно влил туда содержимое черпака и застыл в ожидании. Раздался писк и на лбу засветился экран.
– Прошу прощения, – сказал Главный Мастер, обращаясь к своим спутникам. – Я должен снять пробу обеда.
Он быстро подошел к роботу и пнул его куда-то под коленку. По экрану на лбу робота замелькал калейдоскоп разноцветных пятен. Главный Мастер некоторое время внимательно разглядывал их, затем удовлетворенно кивнул.
– Раздавай! – приказал он роботу.
Возле кухни появился с десяток роботов. Они брали из стопки пустые миски и по очереди подходили к повару. Коля протер глаза. Он представил, как роботы сейчас сядут за стол и примутся чинно ложками хлебать варево.
Наваждение быстро рассеялось. Роботы выполняли роль официантов. Наполненные миски они ставили на столы и возвращались за новыми. Через несколько минут столы были накрыты.
Коля, помявшись, спросил:
– Скажите, это все, на что способны ваши роботы?
– Ну что вы. Просто сейчас для них нет настоящей работы. Позже, когда рудник начнет функционировать, сюда прибудут настоящие специалисты. Вот тогда и понадобятся роботы. Вы видели, как повар делал анализ еды? Его основная специализация – экспресс анализ породы. Так и с другими – они все специалисты, каждый в своей области. А пока, – добавил гном – мы используем их на подсобных работах.
Главный Мастер подошел к рельсу, висевшему у входа в столовую, и ударил по нему молотком. Затем схватил Колю и Лаванду за руки и быстро потащил прочь от входа. Услышав гул голосов и топот сотен ног за спиной, парень с девушкой не противились и лишь прибавили хода.
После обеда молодежь освободили от работы. Вместо этого, состоялась распродажа товаров, которые Махмуддин привез на ковре-самолете. Джинн справедливо рассудил, что контрактом это не возбраняется, а упустить такую замечательную возможность хитрец не мог.
Не соблюдая очереди, толкаясь и переругиваясь, гномы столпились вокруг наспех сооруженного прилавка. Довольный Махмуддин едва успевал принимать деньги, и командовать ифриту передать покупателю товар. Счастливые обладатели покупок выбирались из толпы, прижимая к груди разноцветные пакеты и коробки. Торговля продолжалась до самого вечера. Успешно расторговавшийся джинн сиял от счастья.
Когда стемнело, начался концерт. Для зрителей на поляне перед сценой положили два ряда бревна. Сцена была сооружена большая и добротная. Вместо музыкальной шкатулки, Махмуддин вывел на сцену весь оркестр народных инструментов. Музыкантов встретили громким «Гыы!». Те молча раскланялись, расселись по местам и приготовили инструменты.
Затем на сцену вышел Коля, в расписной украинской рубахе, красных шароварах и сапогах. Дирижер взмахнул палочкой, и Коля привычно отключился, предоставив подсознанию руководить выступлением. Очнулся он от восторженных криков. В отличие от старого Эйнли, молодежь восприняла песню с удовольствием, выраженным здоровым веселым гоготом. В лучших традициях земных фанатов, барышни повскакивали со своих мест и бросились к сцене.
Коля сообразил, что поклонницы вряд ли жаждут просто взять автограф, и начал спешно, но с достоинством отступать к кулисам, готовый в любую минуту перейти на бег.
Однако убегать не понадобилось. Внезапно между сценой и зрителями выросла стена роботов, вооруженных дубинками. Слаженными звонкими ударами по каскам роботы быстро утихомирили зрителей и рассадили их обратно по местам.
Этого времени артистам хватило, чтобы подготовиться ко второму номеру программы. Оркестр народных инструментов на сцене сменила группа чернокожих музыкантов с кудрявыми волосами и наглыми рожами. Заиграла странная музыка, в которой основное внимание уделялось сложному ритму. Его вели множество барабанов, литавр, тамтамов, бубнов и металлических бочек без дна. Мощный орган скупыми аккордами разбавлял варварский грохот. Пара саксофонов и труба выводили немыслимые пассажи.
Коля вышел из-за левой кулисы, уже в своем обычном костюме. Не обращая внимание на крики поклонниц он запел, вернее стал декламировать текст, стараясь попасть в такт с музыкантами.
Вчера договорились мы с тобой о свидании,
Не в Швеции, не в Греции и даже не в Дании,
Не на Альтаире,
Не в параллельном мире,
А на обычном нашем месте без пятнадцати четыре.
Пришёл домой из колледжа в четырнадцать тридцать,
Умылся, побрился и вообще приободрился,
Купил три астры,
Потратил все пиастры,
Хотел тебя порадовать, и на тебе здрасте!
Стою возле аптеки, как хромой на дискотеке,
Вокруг одни Страшилы и Айрон-Дровосеки.
А где же моя Элли?
Куда вы её дели?
Ведь не могла ж она меня забыть на самом деле!
Нет, правда, что за дела?
Ты позвонить не могла?
Да я на эти цветы угрохал столько бабла!
Бла-бла-бла, почему ты не пришла?
В этом месте из-за правой кулисы на сцену вышла Лаванда. При ее появлении в зале раздалось традиционное «Гыы!», на этот раз с явно выраженной мужской окраской. Лаванда стиснула кулачки и начала.
Да если б я могла, то конечно б позвонила.
Такой вот облом – забыла дома мобилу.
Стояла возле кино,
Пока не стало темно,
Короче, дело к ночи, я уже дома давно.
Ну, честное слово, что за божье наказанье —
Четвёртый раз подряд не приходит на свидание!
Не правда ли, мило?
Мне так обидно было.
За что ж я полюбила такого дебила?
Лаванда прекрасно справлялась со своей партией. Искусство настоящего трэпера состоит в том, чтобы, не отвлекаясь на сопровождающую музыку, отбарабанить текст на одной единственной ноте, ни в коем случае ни повышая и не понижая интонаций.
В этом плане Лаванда оказалась идеальным трэпером. Полное отсутствие музыкального слуха сразу выдвинуло ее в первые ряды этого своеобразного отряда певцов. Гхм. Лучше скажем не «певцов», а «исполнителей», так будет точнее.
Аккомпанемент оркестра нисколько не беспокоил ее. Выбрав с самого начала удобную ноту, Лаванда безукоризненно исполнила на ней свою партию, не откликаясь на мелодию, которую играл оркестр. Она ориентировалась лишь на стук барабанов, что с точки зрения трэперов заслуживало самой высокой оценки.
Зрители в зале, как выяснилось, полностью разделяли музыкальные воззрения трэперов. Они быстро ухватили ритм и подыгрывали оркестру, кто шлепая ладонями по коленям, а кто и кулаком по каске соседа. Тем временем Коля подошел к Лаванде и последний куплет они спели уже вместе.
Шуба-дуба-да, это всё ерунда,
Ведь мы же с тобою – не разлей вода.
Встречаемся завтра, на том же месте, где всегда.
Оркестр сыграл финальный пассаж и умолк. Коля с Лавандой стояли в центре сцены, взявшись за руки, купаясь в лучах прожекторов и славы. Это был их звездный час. Зрители вопили от восторга. Стоявшие перед сценой роботы махали дубинками направо и налево, но разгорячившиеся поклонники жаждали физического контакта со своими кумирами.
В этот момент со стороны столовой раздались удары по рельсу и крик Главного Мастера: «Ужин готов!».
Материальные блага, как обычно, перевесили духовные ценности. Толпа молодых гномов мгновенно забыла об артистах и ринулась по направлению к столовой. Воспользовавшись случаем, Коля обнял и поцеловал раскрасневшуюся Лаванду. Та не возражала.
Поздно вечером артисты и джинн расположились на освобожденном от груза ковре, чтобы, наконец, спокойно поужинать. Главного Мастера пригласили тоже. Ужин, хоть и не подвергнутый анализу в химической лаборатории робота, был изысканным, а вино из подвалов Махмуддина оказалось просто отменным.
Коля, памятуя о снотворном эффекте, которое это вино оказывало на него, обошелся водой из ручья, которая слегка отдавала машинным маслом. Быстро подкрепившись, они с Лавандой обменялись взглядами и, не сговариваясь, поднялись с мест. Парень с девушкой впервые получили возможность для романтической прогулки, чем не преминули воспользоваться.
Для прогулки они выбрали еще не тронутый лесорубами участок леса. Вначале Коля опасался, что все уютные места в лесу будут заняты молодыми гномами. Но вскоре вспомнил, что спальни у гномов по традиции всегда расположены внутри горы, а романтические притязания ограничиваются уютными боковыми штреками в шахте.
Прогулка удалась. Полное уединение, мягкая трава под ногами, ветви старых иглей и бездонное звездное небо над головами – что еще нужно молодым влюбленным!
Джинн с гномом не торопились заканчивать ужин. Главный Мастер оказался не дурак выпить. Махмуддин ему не препятствовал – наоборот, с энтузиазмом подливал и подливал. Когда кувшин опустел, джинн велел ифриту достать еще один, и собственноручно налил из него гному. Они выпили еще немного. «Что тут пить», – приговарил хозяин, поглаживая пузатый кувшин.
Когда Главный Мастер пришел в самое благодушное настроение, Махмуддин, который никогда и никого не угощал просто так, завел разговор на интересующую его тему.
– Я смотрю, у тебя тут уйма народу работает.
– Еще бы! – гордо согласился гном. – У нас ведь ударная стройка. А это значит, что оклады одни из самых высоких.
Джинн понимающе кивнул. Они выпили еще.
– Вот я и думаю, – задумчиво продолжал джинн. – Ведь это какая уйма денег проходит через твои руки. И ничего не прилипает?
– Ты меня обижаешь!
– А брось. Я все эти махинации с накладными и мертвыми душами еще в школе проходил. Мелко все это.
– Опять обижаешь! – пьяно возмутился гном. – Мне хватает.
Джинн снова разлил вино.
– Это ты брось. Знаешь, как я тебя уважаю?
– Как? – спросил гном и икнул.
– А вот как. Хочешь, идею подкину? Вот тогда настоящие деньги будут.
Гном не ответил, но его маленькие глаза подозрительно остро блеснули из-под надвинутой на лоб каски.
– Так вот, – джинн огляделся по сторонам и понизил голос. – Представь себе, что тебе не надо будет платить рабочим.
– Это как?
– Ну вот такие у тебя будут рабочие. Дал им поесть-попить, спать уложил. А больше им ничего и не надо.
– Так не бывает.
– Бывает. То есть они, конечно, будут просить зарплату или вообще домой проситься, а ты им и денег не дашь, и домой не отпустишь.
Гном задумался.
– Что-то я в толк не возьму. Конечно, здорово бы иметь таких рабочих. Только где же их найдешь?
Джинн придвинул голову почти вплотную к гному и, дыша перегаром ему лицо, перешел на шепот.
– А в Авилонском Королевстве. С мужиками, конечно, такой фокус не пройдет – тертые там мужики. А вот молодые девушки – они, пожалуй, и клюнут. Придумаешь для них приманку покрасивее, ну, типа, жених и мешок приданного, а потом тюк по башке и в том самом мешке сюда на рудник и отвезешь. Они поплачут денек-другой, а потом начнут работать как миленькие.
Несколько минут гном молча обдумывал идею. Затем спросил:
– Подожди, а в Авилоне все девушки такие, как эта ваша Лаванда?
– Ну, есть и покрасивее.
Гном откинулся на подушки и рассмеялся:
– Да я не про красоту. Что они у меня здесь делать будут? Вагонетки толкать? Штольню прокладывать? Ой не могу, уморил, затейник.
Джинн невозмутимо ждал, когда гном отсмеется. Потом налил еще вина.
– Ты зря смеешься, друг мой. Ладно, тяжелую работу они выполнять не смогут, тут я с тобой соглашусь. Но! – джинн выдержал многозначительную паузу. – Я ведь про красоту не зря сказал. Ты сравни своих девок с нашими. Ваших ведь только в огород пугалами ставить. А наша – глянь, какая красавица.
Гном недоуменно уставился на джинна. А тот гнул свое:
– Погоди, не возражай. Ты представь себе такое предприятие. Вот, скажем, твой рабочий отвкалывал в шахте смену. Теперь ему хочется выпить и расслабиться в женском обществе. Деньги у него есть, а вот общества как раз и нет. А у тебя прямо тут, неподалеку от шахты, небольшой домик. А в домике – отдельные комнатки. И в каждой комнатке авилонская девушка. И вот твой шахтер платит небольшую, или большую, сам решишь, сумму, выбирает девушку по вкусу и проводит ночь самым наиприятнейшим образом. Ну, как тебе идея? Гном недоуменно уставился на джинна. Затем взял кувшин и начал пить прямо из горлышка. Сделав добрый десяток глотков, он опустил кувшин и осовело уставился на джинна.
– Ну как, – с надеждой спросил тот. – Хороша идейка? Чего молчишь?
Гном, наконец, собрался с мыслями:
– Клянусь каской Первого Шахтера, да не затупится его кайло, большей глупости я в жизни не слыхал. Платить за обоюдное удовольствие! Да ты загляни в боковые штреки после отбоя. Они же там чуть не до самого утра этого, того, ну, как ты выразился? О, «расслабляются»! Охи и ахи по всей шахте! – Гном вздохнул – Я тебе больше скажу. Они и меня по ночам будят. Сами приходят и «расслабляются». Я уже, правда не тот, что в молодости. Но надо же поддерживать имидж. Все-таки Главный Мастер, наставник.
Гном снова потянулся к кувшину, но раздумал и выпил из пиалы.
– Вот что я тебе скажу. Может быть джиннам или людям наши девушки и кажутся пугалами, а я тебе скажу так – у нас тут одни красотки собрались. Прелесть, а не девчонки. Я тут с ними помолодел лет на сто. – Гном поднял палец для большей выразительности. – А эти ваши авилонские девушки, да и все остальные тоже – просто худые дылды, вешалки с ногами, кости на веревочках. Ни один порядочный гном на них и не посмотрит. Разве что последний неудачник.
– О! – встрепенулся, скиснувший было джинн. – Вот если такое заведение открыть в большом городе, там ведь наверняка найдутся такие неудачники, которые не могут найти себе пару? Подумай о таком варианте.
Гном задумался, потом категорически потряс головой:
– И не мечтай. Не в наших обычаях платить за такое. Даже в голове не укладывается. Ну, бывают мужики, на которых никто не смотрит. Почти никто. Но ведь и среди женщин такие бывают. Ну не сразу, а найдут друг дружку. И еще посчастливее многих красивых жить станут – когда на сторону никто не бегает. Так то вот.
– Ну а пока такой вот некрасивый не найдет себе пару? – настаивал джинн, – он ведь может заплатить и переспать с авилонской девушкой.
Гном опять отрицательно мотнул головой:
– Нет, не может. То есть если уж очень припрет, а никто не соглашается, он конечно может и на авилонку засмотреться. Но платить за это?! Нет, и не думай. Лучше перетерпеть, чем за такое еще и свои кровные отдавать. Это ж все равно, как бесплатно работать. Даже больше, – гном помолчал. – Как бы тебе доступнее объяснить… Ну, представь себе, нанимаю я шахтера. Спрашиваю: «тебе нравится в шахте работать?» Он, естественно отвечает: «Да, мол, нравится». Тогда я ему и говорю: «Раз тебе это нравится, то заплати мне деньги, а я тебе за это разрешу помахать кайлом в шахте». Пойдет он ко мне работать, а? То-то же. И перестань мне морочить голову.
Гном замолчал и подозрительно посмотрел на джинна:
– И вообще, с чего ты придумал такую пакость? Девушек в мешок, а потом продавать их как скот?..
Джинн понял, что переборщил, и тут же сменил тему:
– Ну что ты, дорогой! Просто хотел тебе немножко помочь. А вот мы сейчас попробуем такое вино, которое ты в жизни не пил.
Джин жестом подозвал ифрита и велел принести «тот самый кувшин». Ифрит удалился в дальний конец ковра и долго там возился, что-то отодвигая и переставляя. Наконец он принес заветный кувшин.
– Давай, дорогой, выпьем. Это самое лучшее вино из моего погреба. Вез его в подарок своему другу, но вижу – ты такой хороший человек, то есть гном, что я хочу распить его с тобой.
Главный Мастер не возражал. Будучи не просто любителем выпить, но и знатоком вин, гном тут же позабыл о предыдущем разговоре, и собутыльники долго обсуждали свойства вина на диком и непонятном простому смертному профессиональном жаргоне сомелье и дегустаторов. После того как гном, испив очередную пиалу из особого кувшина, сообщил, что этот виноград был выращен на юго-западном склоне, а затем выложил подробный химический состав почвы, Махмуддин, который в целях конспирации тоже здорово назюзюкался, предложил сгонять на ковре в его дворец и попробовать оставшиеся пятьдесят сортов.
Гном, сохранивший остатки здравого смысла, предложил для начала прикончить то, что имеется. Собутыльники велели распечатать еще пару кувшинов и вдумчиво дегустировали до самого рассвета. Почувствовав слабину у хозяина, ифрит также успел как следует приложиться к хозяйскому винцу.
Первые солнечные лучи осветили трогательную картину. Лежа на спине и раскинув руки в стороны, посередине ковра спал Махмуддин. На необъятном животе джинна, как на мягчайшей перине, свернулся калачиком и мирно посапывал Главный Мастер ударной молодежной стройки. Сохранивший остатки чинопочитания ифрит довольствовался тем, что положил голову на ноги хозяина, и счастливо улыбался во сне.
Утром Махмуддин нашел Колю и отведя в сторонку подальше от чужих ушей, сообщил две новости.
Первая, хорошая, состояла в том, что их самые страшные подозрения в том, что гномы похищали Авилонских девушек для продажи в публичные дома, лишены всякого основания. Махмуддин и раньше был почти уверен в этом, а теперь убедился окончательно. При всей их мерзопакостности, как он выразился, такой гадости раса гномов в принципе не знает.
Вторая новость, как водится, оказалась плохой. В любом случае девушек для чего-то похитили. И теперь им с Колей следуют отправиться в столицу страны гномов, ибо только там они смогут собрать всю недостающую информацию.
← пред. | оглавление | след →