Кодекс джиннов — глава 22

← пред. | оглавление | след. →

Дворцовая стража зауважала Колю с самого первого его появления в городе. Кто-то на личном горьком опыте, кто-то по рассказам очевидцев. Даже иноземцы-наемники, один из которых и охранял сейчас вход в королевские апартаменты. При виде страшного в гневе звездного принца стражник тут же вытянулся в струнку, хотя, честное слово, при его комплекции сделать это было не просто, и четко по-военному отрапортовал, куда, когда и зачем отправился его величество. К чести Коли следует признать, что он за всеми своими заботами не забыл поблагодарить информатора.

К счастью, Коля ответа не расслышал, а то бы пришлось ему опять порассуждать о трудностях миссии культуртрегера. Но уж как-нибудь в другой раз. А сейчас ему необходимо найти короля, который должен находиться где-то неподалеку от резиденции Комитета. И что-то подсказывало землянину, что он не будет выглядеть совсем уж нелепо, если прихватит с собой бластер. Все-таки король не в гости отправился. Жаль только, что узнать у стражника, где расположена эта самая резиденция, Коля не догадался. Понадеялся на свою способность ориентироваться в малознакомой местности. Но, сделав пару-тройку поворотов, быстро убедился, что в условиях средневекового города его навык не действует.

– Спасибо, братан! – крикнул он, включая маршевую скорость. – Выручил.

– Типа, нивапрос, камрад! – ответил стражник, уже знакомый с основами языка космических пришельцев.

А казалось бы, все логично. Здание представительства наверняка стоит на какой-нибудь из центральных улиц. Нужно просто выбирать наиболее прямые и широкие, и рано или поздно попадешь куда надо. Но логика Коли не совпадала с логикой строителей города, если, конечно, их вообще волновали такие частности.

Неприятности начались с того, что ведущая от дворца улица неожиданно раздвоилась. Коля наугад свернул направо и вскоре оказался в узком проходе между высокими, но не слишком богатыми домами. К счастью, это ущелье пересекала чуть более широкая улочка, и Коля естественно свернул на нее. Затем решился на еще один поворот, и вышел на почти нормальную, в меру широкую, хотя и довольно безлюдную улицу. Кто ж мог подумать, что через несколько кварталов она без всякого предупреждения закончится, уткнувшись в заднюю стену какого-то особняка?

Коля попытался вернуться к дворцу, но судя по всему, пропустил нужный поворот. Впрочем, расстраиваться не стал, понадеявшись на следующий перекресток. Но улица предательски изогнулась вправо и никаких ответвлений в другую, нужную Коле сторону себе уже не позволяла.

И тут землянин забеспокоился, засуетился. Его перемещения постепенно приобрели хаотичный и бессистемный характер, оставляя все меньше надежд на благополучный выход из лабиринта. Бывалый космонавт и сам почувствовал, что поддался панике, но справиться с ней никак не получалось. Все, что мог сделать в этой ситуации Коля, это выругаться не по-детски. И пробегая в третий раз мимо лавки аптекаря, он, наконец, позволил себе разрядку. Правда, в более мягкой форме, чем хотелось, — процитировал фразу из старинной комедии, удивительно точно подходящую к случаю:

– Шьёрт побьери!

Воспоминание подсказало и выход из ситуации.

– Эй, гражданочка! – обратился он к миловидной молодой особе, неосторожно вышедшей из дома. – Где тут у вас комитет?

Трудно сказать, что именно напугало женщину, но она, побледнев и неопределенно махнув рукой, поспешила скрыться в ближайшей лавке. Преследовать мирное население космонавт посчитал делом недостойным и отправился искать других прохожих. Но и они реагировали как-то неадекватно.

Вопрос «Не видели ли вы короля?» просто ставил горожан в тупик. Конечно, видели — недавно же был праздник, и его величество обратился к народу с речью. Жаль, что господин пропустил это важное событие.

А при слове «комитет» все как один повторяли действия первой опрошенной. Отчаянно махали руками, шептали молитвы и спешно ретировались. Однако Коля все-таки заметил, что махали они в одном и том же направлении, и решил направиться в указанную сторону.

Вскоре он выбрался в более оживленные кварталы, на радостях прибавил шагу и, вероятно, проскочил бы мимо резиденции, если бы не столкнулся с Бан-Зайцлем. Сенешаль взволнованно ходил взад-вперед перед воротами представительства и, занятый своими мрачными мыслями, не глядел по сторонам. Коля же, напротив, глядел, но в основном на дома, а не на прохожих. Поэтому столкновение сопровождалось шумом и разрушениями. И хорошо, что Коля соблюдал требования инструкции — в населенных пунктах обязательно блокировать спусковую кнопку бластера. Иначе разрушения оказались бы куда масштабнее.

На этот раз Коля не стал сдерживаться, а выплеснул на сбитого с ног прохожего все, что накопилось в его душе за время безумной гонки по городским улицам. И кулон-переводчик беспомощно умолк где-то в первой трети выступления. Каковое обстоятельство позволило сенешалю, уже поднявшемуся с мостовой, вставить пару слов от себя.

– Здравствуйте, господин Коля!

– А-а, Бан-Зайцль! – немного разочарованно протянул Коля, узнав пострадавшего. – Что вы здесь делаете? А мне сказали, что вы вместе с королем ушли.

– Так оно и есть, господин Коля, – подтвердил сенешаль. – Но его величество приказал мне ждать за воротами.

– Значит, он там? – обрадовался Коля. — Мне срочно нужно с ним поговорить.

И бравый космонавт, переложив бластер в левую руку, правой схватился за массивную скобу на воротах.

– Подождите, господин Коля, – забеспокоился Бан-Зайцль, – туда нельзя…

Он хотел добавить «с оружием», но землянин находился в слишком взвинченном состоянии, чтобы долго слушать собеседника или обращать внимание на необычный пейзаж за воротами.

– Да что ж такое у вас творится – это нельзя, то не положено! – возмутился он и шагнул в красиво переливающееся в лучах солнца малиновое облачко…

Форменный комбинезон выдержал прямой разряд молнии, да и сам Коля отделался кратковременной потерей зрения и легким обмороком. А вот бластер за инвентарным номером 138-2-12 восстановлению не подлежал. Проще говоря, расплавился прямо в руках у космонавта. Вернее, в термо-, гидро-, вибро- и электрозащитных перчатках, без которых инструкция запрещает браться за бластер. Но теперь уже и в них браться было не за что.

Впрочем, судьба казенного имущества никого в том момент не интересовала. Коля пока просто не был способен к абстрактному мышлению. Король радовался уже тому, что гость остался в живых. А Барин сын Ларина, брезгливо отодвинувшись в сторону от пахнущего жжёным пластиком землянина, равнодушно произнес:

– А вот и первый кандидат на допрос.

Подчиненные Барина, сына Ларина приступили к следствию с обычным для гномов энтузиазмом. Носилки с Колей принесли прямо в комнату для допросов, но тут произошла легкая заминка. Подозреваемый все еще не пришел в себя, да и сам представитель Комитета задержался во дворце. Вот гномы и решили немного прибраться в комнате. Хозяин любил порядок и чистоту. А поскольку наводить лоск можно бесконечно, у Коли появилась возможность не только вернуться в сознание, но и незаметно для окружающих осмотреть кабинет.

Обставлен он был так, как и положено уважающему себя кабинету. Почти половину помещения размером приблизительно пятнадцать на десять метров занимал внушительный деревянный стол, на поверхности которого без труда удалось бы сыграть не только в пинг-понг, но и в большой теннис. Дальше у окна располагалось тоже весьма впечатляющее резное кресло, отличающееся от трона разве что названием. С десяток совершенно обычных, даже слишком приземистых стульев скромно ютились вдоль стен комнаты. Место традиционной кадки с фикусом занимала подставка с крупным кристаллом какого-то минерала, переливающимся на солнце сине-зелеными блестками.

А на стене над хозяйским креслом висел портрет. Монументальное полотно, изображающее четырех существ, и символизирующее, по-видимому, дружбу народов планеты. Во всяком случае, гном и джинн, расположившиеся в центре композиции, улыбались вполне искренне и излучали довольство собой и своими соседями. Как это нередко случается с парадными портретами, художнику удалось передать нюансы, которые сами герои предпочли бы скрыть от посторонних глаз. Стоящий справа человек, чертами лица напоминающий короля Чисбура, наоборот, казался чем-то расстроенным, и улыбка у него получилась какая-то вымученная.

А вот левого персонажа Коля не сумел сразу идентифицировать. Мало того, что высокий, неестественно прямой, весь какой-то напряженный незнакомец подчеркнуто отстранился от остальных, что его длинный серый плащ резко контрастировал с яркими, праздничными одеждами иноплеменников, так еще и лицо этого парня выделялось неестественной бледностью и безжизненностью. При этом большие карие глаза оставались очень выразительными, но выражали в основном презрение к окружающим. Впрочем, они и выглядели на лице неким чужеродным предметом, и вскоре Коля догадался о причине такого впечатления.

Да это же маска, черные дыры вас всех поглоти! Этот чудак зачем-то нацепил маску, позируя художнику. Но зачем? Может быть, слишком известен, чтобы открывать свое лицо? Так ведь и остальные персонажи, судя по роскоши одеяний, были не рядовыми представителями своих рас. Или всему виной какой-то древний обычай? И кто он, в конце концов, такой, этот таинственный незнакомец? Еще одна загадка, разрешение которой, похоже, откладывается на неопределенное время.

Потому что сейчас точно не досуг. Из коридора уже раздался торжественно-истерический крик: «Его представительство идет!», и гномы с удвоенной энергией заработали щетками и метлами. Хотя на самих метлах пыли, видимо, скопилось больше, чем в кабинете, и именно она вихрем взвилась вокруг Коли, залезла ему в глаза, рот и уши и защекотала в носу так, что у космонавта не осталось другого выхода, кроме как громко и чистосердечно чихнуть. Притворяться бессознательным и дальше становилось совсем глупо, и Коля с некоторым сожалением принял вертикальное положение. Чем весьма порадовал вошедшего Барина.

– Очнулся? – повернувшись в пол-оборота, полуспросил гном. – Вот и славно. Можно начинать.

Сам он, однако, в допросе почти не участвовал, лишь время от времени поводя из стороны в сторону своим квадратным подбородком, как дирижер палочкой. Задавал вопросы в основном маленький гном, пристроившийся с левого торца стола. А тот верзила, что сидел справа, возился с протоколом, отрываясь от бумаг только затем, чтобы взглядом уточнить, нужно ли записывать этот ответ подозреваемого, или лучше подождать уточнений.

Коля ожидал, что дополнительных вопросов будет намного больше, и они застрянут уже на первом пункте протокола. Но гномы оказались либо на редкость понятливыми, либо просто абсолютно не любознательными существами.

– Назовите ваше имя, титул, род занятий?

– Ночкин, Николай, принц Альдебаранский, штурман Российского космофлота.

Верзила поглядел на малыша, не нашел на его лице никаких возражений и невозмутимо записал ответ. Коля решил было, что допрос окажется простой формальностью, и в скором времени он сможет отправиться на поиски принцессы, но уже следующий вопрос заставил землянина позабыть о далеко идущих планах:

– Итак, вы признаете себя виновным в похищении принцессы Настюрции?

Такого удивления космонавт не испытывал со времен рейса на Прыгающую звезду Вишневского. Ничего себе следствие! Ни тебе сбора доказательств, ни состава преступления, ни проверки алиби. Сразу приговор.

– С какой это стати? – только и сумел ответить Коля.

Верзила поднял голову и тонким, абсолютно не вяжущимся с его комплекцией гнусавым голосом произнес:

– Подследственный не имеет права перебивать следователя, задавать встречные вопросы, не отвечать на вопросы следователя, уклоняться от дачи показаний, а также мешать ходу следствия иными способами. Вам выносится первое предупреждение. После третьего предупреждения следователю разрешается удалить подследственного из кабинета и продолжать следствие без его присутствия.

– Не понял, – удивился Коля. – А как же вы тогда будете меня допрашивать?

– Второе предупреждение, – монотонно прогундосил верзила.

Космонавт начал смутно догадываться, что любое слово не только может, но и наверняка будет использоваться против него, и решил больше не раскрывать рта. Но и этот ход оказался ошибочным. Коротышка опять спросил, признает ли Коля свою вину. Не дождавшись ответа, маленький гном взглянул на дородного коллегу, и тот с готовностью продолжил завывания:

– Молчание подследственного может быть расценено следователем как знак согласия с его выводами.

– Нет, не признаю, – тут же заговорил Коля.

Ответ зафиксировали в протоколе.

– На каких основаниях вы не признаете себя виновным? – ничуть не смутившись, поинтересовался коротышка.

– Да на тех основаниях, что я ее не похищал! – вскипел Коля, но, вспомнив об угрозе удаления, закончил уже спокойней. – Понимаете, для совершения преступления необходим мотив. Цель. Причина.

Маленький гном на удивление серьезно отнесся к этому заявлению. Коля мог бы даже поспорить с кем угодно и на какую угодно сумму на то, что о мотиве преступления следователь слышит впервые в жизни.

– Так вы говорите, нужна причина? – переспросил коротышка. – Любопытно, весьма любопытно. И что же, у вас ее не было?

– Не было, – честно признался землянин. – Нафига она мне нужна, ваша принцесса?

Тут внезапно подал признаки жизни сам Барин.

– Позвольте, господин Коля, но ведь вы же просили руки принцессы. И теперь утверждаете, что она вам не нужна. Как же так?

Ответил Коля не сразу. Нельзя сказать, что этот вопрос поставил его в тупик, но задуматься пришлось. Вообще-то, какое ваше гномье дело, что да как у нас было с Настюрцией? Тем более что ничего не было. Но не посвящать же в личные тайны каждого желающего.

Но с другой стороны, порядки здесь строгие – скажешь что-то не вовремя или, наоборот, вовремя не скажешь, и эти придурки тебя за дверь выставят. А что они потом про тебя в протоколе напишут – поди догадайся. Так ведь недолго и под арест угодить. А это сейчас как-то особенно некстати. Надо ж Лаванду из беды выручать. Да и принцессу тоже. Значит, придется все-таки рассказать в подробностях.

И Коля рассказал. А гномы его внимательно слушали. Судя по всему, почтенный представитель о чем-то таком уже догадывался, зато у коротышки и верзилы от удивления синхронно отвисли нижние челюсти. Не каждый день все-таки узнаешь тайны королевского двора. Но писарь моментально вручную поставил челюсть на место и продолжил вести протокол, а маленький гном еще какое-то время просидел с раскрытым ртом.

– Стало быть, вы признаете, что прибыли в Королевство не с целью женитьбы на принцессе? – спросил он, наконец-то справившись с собой.

– Разумеется.

– А в чём же тогда заключалась цель?

На этот вопрос Коля ответил уже без длительных раздумий. Тут уж ему скрывать было нечего. Правда, и на гномов его рассказ произвел куда меньшее впечатление.

– Значит, на самом деле никакого кораблекрушения не происходило? – уточнил на всякий случай коротышка.

– Выходит, так, – согласился космонавт.

– И спасать никого не нужно было?

– Не нужно.

– Получается, что вас вызвал сюда гном Эйнли, сын изгнанника Штейнли?

– Получается.

Следственная бригада переглянулась между собой.

– Что там у нас с этим Эйнли? – поинтересовался Барин.

Помощники, разумеется, не были в курсе, поскольку все свободное время посвятили уборке кабинета. Но из коридора тут же выскочил еще один гном, судя по доспехам, из недавно прибывших, и доложил.

– Только что арестован при попытке побега из города.

– Хорошо, – коротко сказал Барин.

«Плохо, — подумал Коля. – Что ж ты, батенька, так долго возился? Теперь и тебя по допросам затаскают».

А еще он подумал о том, что подозрения пожилого ученого оказались не такими уж и беспочвенными. Вполне возможно, что его и попытаются обвинить во всех грехах.

И коротышка тут же подтвердил догадку землянина.

– Так кому из вас двоих принадлежит идея похищения принцессы?

Ну вот, снова здорово! Коля едва удержался от соблазна высказать все, что он думает о местных методах дознания. Но угроза третьего и последнего предупреждения подействовала, и ответ прозвучал предельно корректно, взвешенно и спокойно.

– Мы не собирались похищать принцессу. У нас не было для этого ни причин, ни возможности.

Однако принципы логики, похоже, в этом мире действовали не лучше, чем универсальные законы природы. То есть, действовали, но как-то по-своему.

– О причинах вы нам расскажете позже, – усмехнулся Барин, сын Ларина. – А сейчас поговорим о возможностях. Продолжайте допрос, Кайнли.

Коротышка с готовностью задал новый вопрос:

– Где вы находились в момент похищения?

Э, нет, ребята! Такие фокусы с космонавтами российского флота не проходят! Коля за свою жизнь прочитал достаточно детективных романов, чтобы почувствовать ловушку.

– Если это не запрещено законом, – скромно, но с изрядной долей иронии попросил он, – я бы хотел уточнить, когда именно произошло похищение.

Кайнли досадливо поморщился. Мало того, что иноземец раскусил его хитрость, так еще и выставил в невыгодном свете перед хозяином.

– Вечером первого дня рыцарского турнира, – буркнул гном, стараясь не смотреть на Барина. – То есть, вчера. – И тут же опять ринулся в атаку – Так чем вы занимались в это время?

– Смотрел турнир.

– Кто-нибудь сможет это подтвердить?

– Разумеется. Я сидел на главной трибуне, и там было множество других зрителей.

– И вы никуда не отлучались?

«Опаньки! А ведь коротышка-то прав! – осознал вдруг Коля. – Я ведь действительно уходил с трибуны, и попробуй теперь внятно объясни, зачем мне это было нужно».

В глубине души он всегда считал осмотр местных достопримечательностей глупой и бесполезной традицией. Но никогда еще доказательства его правоты не выглядели так убедительно. За каким чертом его куда-то понесло? Теперь все те люди, которые видели инопланетного принца на трибуне, с готовностью подтвердят и то, что он оттуда уходил. На достаточно длительное время. Запираться бессмысленно, а признаваться небезопасно.

– Вы отказываетесь отвечать? – сочувственно спросил Кайнли.

– Нет, почему же? Отвечаю: я отлучался.

– Куда?

– Побродить вокруг ристалища.

– Зачем?

– Скучно стало смотреть, как железки друг с другом бьются.

– Вы не любите рыцарские бои?

Коле показалось, что голос гнома потеплел.

– Да, не люблю.

– Тогда зачем же тогда вы пришли на турнир?

– Все побежали, и я побежал, – попытался отшутиться Коля.

Верзила вопросительно посмотрел на Барина: записывать или нет.

– Пиши: подследственный не может объяснить своё поведение, – подсказал тот.

Землянин даже спорить не стал. В принципе, так оно и есть на самом деле.

– Скажите, господин Коля, вы ушли с турнира в одиночестве? – продолжал тем временем коротышка.

– Нет, с бароном Черчем.

– А он зачем уходил?

– Откуда я знаю? Сами у него спросите! – огрызнулся Коля и тут же пожалел о сказанном.

– Не беспокойтесь, спросим, – оживился Барин. – Надеюсь, барон уже арестован? – поинтересовался он у помощника.

– Так точно, ваше представительство.

Только теперь землянин понял, насколько серьезно гномы взялись за дело. Похоже, к следствию привлекут всех, кто не сможет четко и бесспорно подтвердить свое алиби. И как раз с этим у самого Коли большие проблемы.

– Вы были раньше знакомы с бароном? – не унимался коротышка.

– Нет, на турнире познакомились.

– И кто вас ему представил?

Коля замешкался. Не хватало еще, чтобы из-за него и сенешаля арестовали.

– Я сам к нему подошел.

– Предположим, – не очень-то поверил ему Кайнли. – И куда же вы пошли?

– На тренировочное поле.

– Там вас кто-нибудь видел?

– Вряд ли.

Да, что-то пока неважно складывается. Надо же хоть как-то оправдаться. Должен же был хоть кто-нибудь видеть их с Черчем. Ах, да – те парни на базаре! И Коля подробно описал незнакомцев и пересказал свой странный разговор с ними. Его не перебивали, даже когда речь зашла о подаренной падишаху компьютерной игре. Не исключено, что гномам об этом уже было известно. Да и парней Барин тоже наверняка знал. Потому как тут же вызвал уже появлявшегося в кабинете стражника и распорядился найти свидетелей.

А в допросе образовалась непредвиденная пауза. Барин сын Ларина решил пообедать, коротышка ушел вместе с ним, а верзила остался охранять подследственного. Сам же Коля использовал свободное время для того, чтобы выяснить, что за странное существо изображено на портрете.

– Какое существо? – встрепенулся писарь, но быстро сообразил, о чем речь. – Так это же эльф. Вы что, никогда эльфов не видели?

Забавно, что сейчас верзила говорил совершенно нормальным голосом, абсолютно не похожим на тот, каким оглашались правила ведения следствия.

Коля хотел сказать, что и с гномами-то познакомился совсем недавно. И лучше бы вовсе не знакомился. Но решил не обострять отношения. В конце концов, все они подневольные, все исполняют приказы Барина.

– Нет, как-то не приходилось. А вы с ними часто общались?

– Раз пять, наверное. Эльфы из своих лесов редко показываются. И нас к себе не очень-то пускают.

– А как же этого удалось нарисовать?

– Так ведь это же исторический момент – подписание Договора в Дарденском лесу. Не узнаете?

Коля молча помотал головой.

– Ах, да! Вы же… – гном почему-то постеснялся продолжить мысль и вместо этого принялся перечислять изображенных на портрете. – Справа – прапрапрадед нынешнего короля, Мисмарк Мрачный. Дальше – премьер-министр Глумли, величайший политик в истории Конфедерации. Рядом с ним – падишах Дастар-Хан, основатель джиннской империи. А слева – добродетельный князь Элехандрилл.

– Что же он тогда под маской лицо прячет, раз уж такой добродетельный? – съязвил землянин.

По всей видимости, ответить на этот вопрос гному было затруднительно. И поэтому он резко сменил тему разговора.

– На вашем месте, господин Коля, я бы интересовался другими проблемами. Вспоминайте лучше, кто еще мог видеть вас бароном во время турнира. Ведь если свидетелей не найдут, или они не подтвердят ваши показания, положение ваше станет совсем незавидным.

И ведь прав оказался верзила, во всем прав. Минут через десять в кабинет вернулись Барин и Кайнли, а вслед за ними появился и посыльный. Тех парней с базара он разыскал и даже доставил в резиденцию, но они в один голос уверяют, что никаких чужеземцев не встречали, ни к кому ни с какими предложениями не подходили и вообще весь тот день провели на складе, разгружая новую партию товара.

– Да врут они все! – возмутился Коля. – Приведите их сюда, пусть мне в лицо скажут, что никогда меня не видели.

– Вы требуете очной ставки? – как-то очень радостно спросил коротышка. Настолько радостно, что землянин, уже готовый дать утвердительный ответ, решил повременить и осторожно поинтересовался:

– А могу я узнать, что такое очная ставка?

– Конечно, можете.

Коротышка кивнул верзиле, и тот снова забубнил себе в нос:

– Очная ставка проводится в том случае, когда показания свидетелей расходятся. Один из них называет сумму, которую готов уплатить, если будет доказано, что он говорит неправду. Второй свидетель может выставить такую же сумму, либо перебить ставку первого. Далее оба имеют право повышать ставку до тех пор, пока оппонент не признается, что лгал. Сумма, выставленная проигравшей стороной, переходит в собственность государства, за вычетом определенного процента на покрытие морального ущерба выигравшей стороны.

Ах, вот оно что! Этот метод весьма популярен в исследованной части Галактики. В любом из притонов любого космопорта можно наглядно с ним ознакомиться. Почему бы на какой-то отдельно взятой планете не использовать принцип лохотрона в следственном процессе? Только Коля последний раз попадался на эту удочку, еще будучи курсантом, но зато запомнил свой конфуз на всю жизнь. Нетушки, играйте сами в ваши игры! Да и денег для ставки у космонавта все равно не было.

– Я отказываюсь от очной ставки, – твердо заявил он.

– Что ж, ваше право, – разочарованно сказал коротышка. – Может быть, вы желаете назвать каких-то других свидетелей, которые могут подтвердить ваши слова?

– Нет, не желаю.

– В таком случае, – гном сделал многозначительную паузу, словно ожидая подсказок или возражений, – объявляю результаты расследования: подследственный принц Коля, он же – Ночкин Николай, признает, что добивался руки принцессы Настюрции, но получил отказ. Разумно предположить, что он затаил обиду и решил похитить принцессу, чтобы вынудить ее выйти замуж. Возможно, имела место и другая цель – получить за нее большой выкуп. Подследственный признает также, что в момент совершения преступления не присутствовал на трибуне ристалища. И не может предоставить свидетеля, способного подтвердить его версию собственного отсутствия. Таким образом, у него была возможность вместе с бароном Черчем выкрасть принцессу и спрятать ее в надежном укрытии. По всей вероятности, в заговоре участвовал и гном Эйнли, служивший при дворе и хорошо знавший здешние порядки. Не стоит забывать, что именно он и способствовал появлению принца Коли в городе. На основании вышеизложенного, подследственному предлагается добровольно признать свою вину и сообщить о нынешнем местонахождении принцессы. В противном случае дело будет передано в суд с рекомендацией применить к преступнику максимально возмо…

Договорить он не успел. Раскрасневшийся от справедливого возмущения землянин рванулся к столу, одним взмахом руки опрокинул стул с коротышкой на пол, и намеревался так же поступить с креслом Барина. Заодно он решил и словесно выразить свое недовольство ходом следствия, но едва открыл рот, как стены кабинета потряс другой, куда более мощный голос:

– Да что ж это делается-то, а? Одни гномы среди бела дня девиц похищают, а другие их выгораживают. Да еще и пытаются свалить вину на благородного рыцаря. Ну, я вам сейчас покажу, негодяи!

Вслед за голосом раздались и другие звуки, в самом деле сопровождающиеся ощутимой вибрацией. И не нужно обладать чересчур богатым воображением, чтобы догадаться, что кого-то несколько раз от всей души приложили спиной об стену. Или, что более вероятно, нескольких человек по одному разу, поскольку повторы в данном случае были излишни.

А самое главное – обладатель громоподобного голоса явно не собирался останавливаться на достигнутом. Вслед за первыми, послышались новые удары, и происходили они теперь гораздо ближе к кабинету.

Лицо Барина побелело не хуже маски эльфа с портрета. Сейчас его представительство горько сожалел, что установил вокруг резиденции защитное заклинание, не пропускающее внутрь агрессивно настроенных местных жителей, но не реагирующее на проявлении агрессии внутри здания. Про Колю, как менее опасную угрозу, он в настоящий момент не думал. Да и сам космонавт опешил оттого, что его так внезапно перебили. Землянин стоял рядом с Барином и также с интересом прислушивался к звукам из коридора.

Тем временем отдельные удары слились в постоянный, но хаотичный шум, который, спустя несколько минут, благополучно затих.

– Что там у вас произошло? – уже спокойным, холодным и властным тоном спросил Барин у вбежавшего в кабинет стражника.

Стражник был то же самый, только доспех у него теперь был изрядно помят, а под глазом расцветал невиданной красоты синяк.

– Там, ваше представительство, – тяжело дыша, отрапортовал пострадавший, – какой-то рыцарь пришел с жалобой. Вел себя тихо, заклятие его пропустило. А уже в приемной он вдруг начал бузить. Дескать, видел, как в лесу какие-то гномы похищали девушек. Секретарь ему объяснял, что такого просто быть не может, померещилось, наверное, а тот все свое гнет. Видел, говорит, гномы это были. Мол, памятью отца клянусь. Ну, охрана и решила его утихомирить, а он вырвался и прямо сюда по коридору побежал. Насилу остановили.

– Связали? – на всякий случай уточнил Барин.

– Так точно.

– Пострадавшие есть?

– Так точно.

– Ну, так отведите его в подвал, – уже расслабленно приказал представитель Комитета. – И этого заодно, – он кивнул на Колю. – Что-то больно шумно у нас стало. Пожалуй, хватит на сегодня.

И он, стараясь держаться как можно дальше от землянина, обогнул стол и вышел из кабинета. А Коля решил воспользоваться моментом и сбежать через окно. Разумеется, это было не лучшее решение. Но с другой стороны, откуда космонавт мог знать, что все окна, как и вход в здание, тоже защищены заклятием.

В тот момент, когда вытянутые вперед Колины руки коснулись окна, оно озарилось фиолетовым сиянием, и сверкнула молния. Коля потерял сознание прежде, чем сумел сообразить, что произошло.

← пред. | оглавление | след. →